Рецензия и отзывы на пятый сезон сериала «Убийства в одном здании»

Сериал о троице подкастеров из престижного нью-йоркского дома «Аркония» удерживает интерес зрителей уже пять сезонов подряд. Мы следили за доской с уликами, сталкивались со смертью прямо на сцене, путешествовали по глянцевому Голливуду вместе с Евой Лонгорией, Заком Галифианакисом и Юджином Леви, а каждый сезон неизменно заканчивался трагедией. Четвёртый сезон не стал исключением: в финальной серии самый добрый обитатель «Арконии», обаятельный консьерж Лестер (Тедди Колука), был найден мёртвым в фонтане внутреннего двора.


Хотя смерть Лестера произошла при странных обстоятельствах, полиция поспешила закрыть дело, сочтя его несчастным случаем. Чарльз (Стив Мартин), Оливер (Мартин Шорт) и Мэйбл (Селена Гомес) подозревают, что за кажущимся случайным падением скрывается нечто более мрачное. Найденные улики подтверждают, что трое детективов-любителей не ошибаются. Возможно, трагедия Лестера каким-то образом связана с недавним обращением мамы-мафии Софии Каччимелио (Теа Леони), попросившей подкастеров помочь найти её пропавшего мужа Никки. Как обычно, все дороги ведут обратно в «Арконию», которая кажется безграничной — зрителей ждут новые тайные коридоры, скрытые проходы и даже большая подпольная покерная студия на цокольном этаже.


В третьем и четвёртом сезонах шоураннер Джон Хоффман и создатель идеи Стив Мартин активно экспериментировали с формой, сочетая кино и театр, используя камеры видеонаблюдения и ручные камеры персонажей, постепенно отходя от первоначальной структуры (например, вынося героев из привычных коридоров в солнечный Лос-Анджелес). Пятый сезон меньше играет с формой и возвращает знакомый ритм: героев — в любимый нью-йоркский дом, а зрителей — в уютную атмосферу камерной комедийной драмы с элементами абсурда. Не исчезли и отсылки к миру кино: в первой серии зрителя встречают игривые подмигивания Мартину Скорсезе, а чуть позже — искромётные шутки о стереотипном образе детей в хоррорах. Сериал вновь сосредотачивается на том, что умеет лучше всего: превращает расследование убийства в повод поговорить о кинематографе, одиночестве, дружбе, любви и страхах, связанных со старением.


Чарльз, Мэйбл и Оливер быстро находят связь между исчезновением Никки и смертью Лестера и отправляются в логово Каччимелио, где их ждёт немало неожиданностей. Одним из открытий становится понимание того, что старая итальянская мафия на самом деле давно уступила место новому поколению — миллиардерам, чьи корпорации со временем вытеснили семейные кланы. Вместо привычных сигар и шелеста купюр теперь правят акционерные собрания и пресс-релизы. В третьем эпизоде появляются богатый инвестор Себастьян Стид (Кристоф Вальц), молодой наследник фармацевтической империи Джей Пфлюг (Логан Лерман) и дизайнерша Камила Уайт (Рене Зеллвегер), представляющие современную аристократию власти — холодную, расчетливую и полностью оторванную от реальности. На их фоне даже робот-консьерж, пришедший на смену погибшему Лестеру, выглядит более человечным и отзывчивым. Технологии в новом сезоне становятся одной из центральных тем, отражая современный страх перед заменой живого на искусственное. В борьбе с мафией, миллиардерами, искусственным интеллектом и другими потенциальными виновниками смерти Лестера троица подкастеров предстает последними романтиками Нью-Йорка, отчаянно пытающимися навести порядок и докопаться до истины.


Некоторые новые персонажи не только добавляют детективной интриги, но и помогают героям лучше понять себя. Чарльз переживает, что возраст мешает ему найти любовь и обречен на одиночество. Взаимодействие с Себастьяном Стидом, скрывающим свой настоящий возраст, заставляет персонажа Стива Мартина взглянуть на себя по-новому. Мэйбл сталкивается с последствиями сложных отношений с подругой детства и находит понимание в Джее Пфлюге, молодом герое Логана Лермана, который также переживает личный кризис. Оливер же, пытаясь понять, будет ли Лоретте (Мэрил Стрип) комфортно в его холостяцком театральном интерьере, оказывается в компании Камилы Уайт, способной превратить любое пространство в демонстрацию роскошного минимализма. Герои то сближаются со своими помощниками, то отдаляются, подозревая их в причастности к преступлению, а тем временем интрига лишь усиливается.

Особое удовольствие сезона — возвращение старых знакомых. У кого-то появляется большая роль, у кого-то мелькает лишь на секунду, но каждая встреча неизменно вызывает воспоминания о прошлых событиях, которые спустя годы вызывают легкую ностальгию.


Новый сезон в целом ощущается как большой подарок для поклонников. Так, вторая серия полностью посвящена прошлому Лестера: мы узнаём, как он устроился на работу, изучал дом и познакомился с будущими главными героями — маленькой Мэйбл и молодыми Чарльзом и Оливером. В эпизоде появляются персонажи, которых давно нет в живых по сюжету: убитый друг Мэйбл Тим Коно (Джулиан Цихи), вечная ворчунья Банни Фолджер (Джейн Худишелл), энергичная и харизматичная Сазз Патаки (Джейн Линч). Возвращается из заключения и Тедди Димас (Натан Лейн), чтобы продемонстрировать, что не терял времени зря — теперь он учит итальянский и шлет привет всем, кто пострадал от зеленой совы. Похоже, знаменитое приложение для изучения языков Дуолинго наконец дошло и до «Арконии».

Возврат к истокам не ощущается как топтание на месте: напротив, после ярких приключений в Голливуде кажется естественным вернуться в родной многоэтажный дом, с которого всё началось. Возможно, кому-то новый сезон покажется менее экспериментальным — и в этом есть доля правды, ведь его цель скорее обнять фанатов крепко, чем пытаться удивить или завлечь новых зрителей.


Снаружи продолжаются интриги и разгораются войны: одна мафия сменяет другую, а крупные корпорации отказываются поддерживать маленькие подкасты, предпочитая влиятельных миллиардеров, способных выкупить все за один день. Но «Аркония» остаётся домом, где тайны пахнут потёртыми театральными афишами, старинной металлической ручкой лифта и кофе из турки, а смерть учит встречать жизнь с улыбкой. Возможно, именно в этом и кроется секрет популярности «Убийств в одном здании»: сериал о преступлениях давно превратился в историю о жизни — может быть, нелепой и запутанной, но при этом удивительно прекрасной.