Величайшая трагедия судьбы Джеймса Гарфилда заключалась в том, что человек, обладавший всеми задатками для великих свершений, так и не успел их достичь. Его вдохновенная речь и убеждённость молодого политика изменили ход президентских выборов в США 1880 года. Сила слова принесла ему доверие членов Республиканской партии, а затем — поддержку нации, видевшей в нём лидера нового времени.

Общество возлагало на Гарфилда огромные надежды. Его называли героем, несмотря на то, что за время своего короткого президентства он не успел провести ни одного закона или реформы. Вера в его идеалы и внутреннее благородство оставалась непоколебимой. Однако спустя всего три месяца после вступления в должность президент был смертельно ранен. Гарфилд ушёл из жизни, не успев показать, на что был способен по-настоящему. История запомнила его как президента США с одним из самых коротких сроков пребывания в должности.

Финал книги «Смерть от молнии» поднимает вопрос о том, как стремление одного человека к мнимому величию способно разрушить судьбу другого. Убийца Гарфилда, Чарльз Дж. Гито, с ранних лет мечтал доказать собственную значимость, но не обладал ни талантом, ни прозорливостью, необходимых для признания. Неудачи следовали одна за другой, пока внутренние демоны окончательно не овладели им.

В попытке обрести известность Гито выбрал путь насилия, решив застрелить президента Соединённых Штатов, полагая, что этим спасает страну от «большего зла». Но трагическая ирония заключалась в том, что зло, с которым он боролся, существовало лишь в его собственном сознании. Истинная тьма таилась в нём самом — в его изломанном разуме и обречённой душе.

Так встает главный вопрос, который поднимает «Смерть от молнии»: что же на самом деле погубило Джеймса Гарфилда — пуля убийцы или общество, позволившее этой трагедии случиться?

Чарльз потерял всё

На протяжении всей своей жизни Чарльз Гито стремился найти наставника или союзника, способного направить его к успеху. Однако никто так и не смог объяснить ему, что путь к цели у каждого человека уникален и не подчиняется универсальным правилам. То, что помогает одним, не всегда подходит другим. Мысль о необходимости искать собственный путь оставалась ему чужда: ум Чарльза был сосредоточен на результате, а не на процессе. Он мечтал о мгновенном признании и лёгком подъёме к вершине. В какой-то степени это объяснялось сложным детством — временем, когда понимание психических расстройств и травм было крайне ограниченным, особенно в конце XIX века.

Президент Джеймс Гарфилд, открытый и доброжелательный человек, позволял каждому гражданину обратиться к нему за помощью. Однако сразу после вступления в должность он оказался втянут в череду политических конфликтов. Среди тех, кто пришёл к нему с просьбой, был и Чарльз Гито. Гарфилд пытался понять его, выслушал и проявил участие, но не сумел помочь. Проблема заключалась в том, что Чарльзу были нужны не должность и не деньги — ему требовалась психиатрическая поддержка, которую в ту эпоху почти никто не мог предложить. Лишь его сестра, Фрэнни, догадывалась о глубине его страданий. Встреча с президентом оборвалась, когда тяжело заболела супруга Гарфилда, Лукреция, и Гито мог воспринять это как пренебрежение к себе и собственным нуждам.


Парадоксальным образом Чарльз оказался втянут в борьбу, к которой не испытывал настоящего стремления. В это время Гарфилд проводил реформу в собственной партии, пытаясь избавиться от коррумпированных деятелей. Он лишил влиятельного сенатора Роско Конклинга контроля над политическими назначениями, чем вызвал его яростное противодействие. Конклинг ответил нападками через прессу, и Гито, вновь оказавшийся не в том месте и не в то время, прочитал эти публикации. Под их влиянием он уверился, что Гарфилд является врагом страны.

Переубедить его уже было невозможно. Вице-президент Честер Артур, известный своими слабостями, случайно проявил к Чарльзу доброжелательность и обменялся с ним несколькими словами. Для Гито этого оказалось достаточно, чтобы поверить в существование близкой дружбы. Когда в газете появились критические высказывания Артура о Гарфилде, Гито решил, что настал момент действовать. Он приобрёл револьвер с рукоятью из слоновой кости, искренне полагая, что совершает поступок, который спасёт нацию.

Гарфилда убили гордость и невежество своего народа

Гибель Джеймса Гарфилда стала результатом не только преступления, но и проявления гордости и невежества общества, которому он стремился служить. По иронии судьбы, идеалы, ради которых этот президент боролся, в итоге обернулись против него самого. Люди, которых он хотел освободить от предрассудков и несправедливости, стали невольными соучастниками трагедии, подтвердив её своим бездействием и предубеждениями.

Как показано в сериале Netflix «Смерть от молнии», пули Чарльза Гито не задели жизненно важных органов. Одна из них остановилась за поджелудочной железой и могла бы не представлять смертельной опасности, если бы главный врач Уиллард Блисс не настоял на её извлечении. Несмотря на предупреждения коллеги, доктора Чарльза Пёрвиса, о необходимости стерилизации инструментов, Блисс проигнорировал этот совет. Его нежелание прислушаться к специалисту объяснялось не медицинскими доводами, а расовыми предрассудками — Пёрвис был афроамериканцем, и его мнение не было принято всерьёз.

Именно с подобной дискриминацией Гарфилд намеревался бороться, стремясь к обществу равных возможностей. Однако судьба не позволила ему завершить начатое. Ошибки и самоуверенность Блисса стали роковыми: нестерильные инструменты вызвали заражение крови, которое и привело к смерти президента.

Медицинская небрежность окончательно перечеркнула его шансы на спасение — пусть и минимальные. Таким образом, Блисс, движимый гордыней, лишил Гарфилда возможности оправиться после ранения, а Гито — страну её потенциально великого лидера. История запомнила этот эпизод как символ того, как личные амбиции и предубеждения способны разрушить даже самые светлые замыслы. Жажда славы одного человека и самонадеянность другого превратили надежду целой нации в трагедию, лишив семью Гарфилда самого дорогого — любящего мужа и отца, а страну — лидера, который мог изменить её будущее.

Лукреция увидела монстра в последний раз

В заключительных сценах сериала «Смерть от молнии» показан эпизод, в котором Лукреция Гарфилд навещает Чарльза Гито в тюрьме. По всей видимости, этот момент является художественным вымыслом — в исторических источниках подобных сведений нет. В действительности суд над убийцей президента превратился в громкое, почти театральное зрелище, где Гито пытался отрицать собственную вину, однако приговор оказался неизменным — смертная казнь через повешение.

Первое знакомство Лукреции и Чарльза произошло в день инаугурации Джеймса Гарфилда. Гито самовольно проник в здание, уверенный, что сыграл решающую роль в победе республиканца на выборах. Во время этой встречи его рука была ранена, и кровь, оставшаяся на платке первой леди, в сериале становится символическим предвестием грядущей трагедии — кровопролития, которое он впоследствии принесёт её семье.

Когда же Лукреция вновь предстала перед Гито — уже в тюрьме, — она, как и большинство людей, не вспомнила его. Но теперь ей было ясно, чего он на самом деле добивался: славы, достигнутой не поступками, а преступлением. В сцене сериала Лукреция произносит слова о том, что сделает всё возможное, чтобы его имя было забыто.

В реальной жизни супруга президента посвятила годы сохранению памяти о муже. Лукреция Гарфилд занималась систематизацией его писем, речей и заметок, сотрудничая с историком Теодором Кларком Смитом. Благодаря её усилиям на семейной усадьбе в Огайо появилась библиотека, ставшая первой в истории президентской библиотекой США.

Что касается самого Гито, то в последние недели жизни он продиктовал свою автобиографию корреспонденту The New York Herald. Однако судьба этой рукописи остаётся неизвестной — нет достоверных сведений о том, была ли она опубликована или утрачена.

Конклинг был уничтожен по собственному желанию

Роско Конклинг стал жертвой собственных амбиций. Потеряв контроль над Нью-Йоркской таможней, он воспринял это как личное оскорбление и, протестуя против решений президента Джеймса Гарфилда, добровольно подал в отставку с сенаторского поста. Однако шаг, задуманный как демонстрация силы, обернулся политическим саморазрушением.

Как показано в сериале Netflix «Смерть от молнии», личная жизнь Конклинга также стала источником скандала. В то время политик состоял в романе с Кейт Чейз — женой губернатора Род-Айленда Уильяма Спрэга. Их связь была общественной тайной, за исключением супруги Конклинга, Джулии Сеймур, которая жила в Олбани с дочерью. Когда Кейт настояла на официальном оформлении отношений, Конклинг отказался: развод грозил потерей статуса и поддержки избирателей. В ответ Кейт раскрыла правду его жене, и история быстро стала достоянием общественности. Попытка Конклинга переизбраться окончилась провалом — партия отвернулась от него, а политическая карьера оказалась разрушена.

Несмотря на поражение, Конклинг не оставил попыток вернуться во власть. После покушения на Гарфилда он рассчитывал вновь укрепить позиции, используя влияние на своего союзника — вице-президента Честера Артура, которому предстояло занять пост главы государства. Но Артур не разделял его честолюбия. Осознавая, что Конклинг манипулирует людьми ради собственных целей, он предпочёл дистанцироваться. Отношения между ними окончательно испортились, когда Артур стал свидетелем разоблачения другого политика — Томаса К. Платта, попавшего в скандальную ситуацию по вине Конклинга. Осознав, что подобное обращение могло ожидать и его, Артур разорвал связи с бывшим наставником.


Придя к власти, Артур выбрал иной путь. С опорой на советы госсекретаря Джеймса Блейна он начал проводить реформы, направленные на очистку государственной службы. Его президентство стало символом отхода от клановой политики, которой Конклинг когда-то управлял. Из-за ухудшения здоровья Артур отказался от участия в следующих выборах и умер вскоре после ухода из должности.

Джеймс Блейн, показанный в сериале скорее стратегом, чем лидером, впоследствии сам попытался добиться высшей власти. В 1884 году он выдвинул свою кандидатуру на пост президента, однако проиграл выборы, завершив 24-летнюю серию республиканских побед, начатую ещё Абрахамом Линкольном.

История Роско Конклинга осталась примером того, как личное тщеславие и неспособность признать поражение могут уничтожить карьеру даже самого влиятельного политика своего времени.

Лукреция – глава семьи

После смерти Джеймса Гарфилда его супруга, Лукреция, взяла на себя роль главы семьи, посвятив себя воспитанию детей и сохранению домашнего очага в Огайо. Жизнь на ферме, которую супруги когда-то мечтали построить вместе, стала для семьи символом спокойствия и продолжения тех идеалов, что вдохновляли Гарфилда при жизни.

В финале сериала «Смерть от молнии» зрителю напоминают об этом единстве. В начале истории дочь супругов, Молли, жалуется на неудобный стол для пикника, но в последней сцене семья собирается за тем самым столом, созданным руками Джеймса. Один из стульев остаётся пустым — знак памяти и веры в то, что он всё ещё присутствует рядом с ними, пусть и в иной форме.

Образ Гарфилда в сериале сравнивают с Икаром — человеком, взлетевшим слишком высоко, но оставившим потомкам не только воспоминания о падении, но и крылья своих идей, стремлений и мечтаний. Благодаря этому наследию семья сумела продолжить его путь и сохранить чувство гордости за человека, чьё видение мира оказалось сильнее смерти.