Рецензия и отзывы на фильм «Слоны-призраки»

Учёный Стив Бойс формирует команду опытных следопытов из Намибии и отправляется с ними в горные районы Анголы. Его миссия — найти легендарных гигантских слонов, о которых ходят многочисленные рассказы. Следы этих животных впервые зафиксировали ещё в 1954 году, а копия слона по имени Генри, крупнейшего представителя своего вида, до сих пор экспонируется в музее Вашингтона как образец. Исследователь не только стремится установить генетическую связь между современными животными и музейным экземпляром, но и изучает быт местных бушменов, а также запечатлевает природу ангольского плато.

За 83 года жизни Вернер Херцог побывал на всех континентах: он исследовал загадочную Африку и первозданную Южную Америку, поднимался к вулканам — от Индонезии до Северной Кореи, изучал пещеры, наблюдал за пингвинами в Антарктиде и обращался к русскому мистицизму. Для него Земля по-прежнему остаётся непостижимой — её невозможно объяснить с помощью холодных отчётов и научных формулировок. Херцог ищет не документальную, а «экстатическую» истину, ту, что рождается на грани переживания и открытия.

Теперь его внимание привлекла новая тема — поиски стада гигантских слонов, существование которых решилась проверить группа биологов во главе со Стивом Бойсом. Африка, со своей дикой природой, отдалёнными племенами, ядовитыми существами и непредсказуемыми ландшафтами, давно перестала быть для Херцога «неизвестной землёй» («Фата-моргана», «Эхо тёмной империи»). Она стала чем-то вроде давнего знакомого. И сам режиссёр воспринимается теперь как привычный спутник зрителя — со своим хрипловатым голосом, узнаваемым акцентом и особым чувством иронии.

Фильм «Слоны-призраки» выглядит по меркам Херцога сравнительно скромно — почти как документальная передача о дикой природе в духе National Geographic (именно для этого канала, при поддержке Disney, проект и создан). Здесь есть традиционные для жанра элементы: воздушные панорамы болот и саванн, размышления о неизведанном, чередование кадров с животными и сцен в лаборатории, где исследователь ждёт результатов анализа ДНК. Однако в сравнении с такими работами режиссёра, как «Человек-гризли» или «Пещера забытых снов», эта лента выглядит менее радикальной и философской. И всё же в ней сохраняется центральный мотив творчества Херцога — страсть исследователя, движимого жаждой познания. Его герои по-прежнему следуют сложными, извилистыми путями — от амазонских джунглей до далёких сибирских просторов.

Для Стива Бойса вопрос о том, существуют ли легендарные слоны на самом деле, не имеет решающего значения. Учёный готов разочароваться — и, как любой герой херцоговской вселенной, не прочь гнаться даже за иллюзией. Немецкий режиссёр не просто воспевает красоту природы, но и обращает внимание на человека, его стремление к сакральному. Не является ли этот поиск редчайших слонов продолжением давней херцоговской темы — той самой одержимости, что двигала конкистадором из «Агирре», преследовавшим Эльдорадо? И не к тому ли стремлению прикоснуться к тайне возвращается Херцог в «Колоколах из глубины», обращаясь к легенде о невидимом граде Китеже — русской Атлантиде, скрытой под водами Светлояра? История Мелвилла о Моби Дике звучит здесь как универсальная метафора: западный человек всегда ищет своего белого кита — неуловимого, но неотступно манящего.

Однако действительно ли эти слоны так недосягаемы? В фильме Херцога элемент таинственного быстро теряет ауру недостижимости. Стоит исследователям преодолеть болота и саванны, как Бойс уже возвращается с образцами ДНК ангольских слонов, а следопыты представляют удачные видеозаписи с колоссами животного мира. Даже основная идея фильма — что миф должен оставаться мифом — произносится слишком прямо и без поэтической паузы. Лирическое звучание стремительно растворяется, уступая место натуралистическим фактам — словно фильм окончательно повернул в сторону научно-популярного формата National Geographic. В итоге «Слонам-призракам» не хватает вдумчивости и тонкости художественного взгляда: Херцог уверенно держится за факты, хотя всегда противопоставлял себя сухому документализму и «бухгалтерии» реальности.

Тем не менее фильму хватает другого — способности разделить с героями искреннее восхищение миром. Перед зрителем появляется вождь племени, облачённый в леопардовую накидку, который благословляет поиски мифических гигантов; звучит язык банту с характерными щелкающими согласными; бушмены спокойно готовят стрелы с ядом и впадают в транс, призывая духов слонов. Мир предстает во всей своей удивительной многослойности: как много ещё людей живут так, словно время к ним не прикасалось? И как много исследователей, не утративших готовности копаться в следах и отпечатках, лишь бы приблизиться к непостижимому и легендарному?