Рецензия и отзывы на сериал «Монстр: история Эда Гина»

На Netflix появился новый сезон хоррор-антологии Райана Мерфи и Иэна Бреннана, посвящённой известным серийным убийцам XX века. В предыдущих историях о Джеффри Дамере и братьях Менендес Мерфи сам участвовал в написании сценариев отдельных эпизодов, тогда как в этот раз ответственность за сюжет полностью легла на Бреннана. Разбираемся, что из этого получилось и каким оказался очередной взгляд на печально знаменитого Эда Гина.


Эдди Гин (Чарли Ханнэм) выглядит застенчивым и простым человеком и ведёт, на первый взгляд, обычную жизнь фермера в городке Плейнфилд, штат Висконсин: работа в поле, охота и забота о властной, религиозной и вечно раздражённой матери (Лори Меткалф). Августа постоянно придирается к сыну, критикует окружающих и особенно презирает женщин, внушая Эду, что любовь может исходить только от матери. Однако Гин не всегда следует её советам: он дружит с Аделин Уоткинс (Сюзанна Сон), которая утверждает, что Эд такой же необычный, как и она, и единственный, кто способен оценить притягательность тьмы. Аделин знакомит его с комиксами о нацистской преступнице Ильзе Кох (Вики Крипс), известной как Ведьма Бухенвальда.


Ужасы концентрационных лагерей вызывают у Эда неожиданный интерес и запускают в его сознании, изуродованном материнской «любовью», разрушительные процессы: Гин начинает заниматься мрачными практиками, надевая женское бельё, и мечтает создавать изделия из человеческой кожи. Возможность претворить эти фантазии появляется после смерти Аделин от второго сердечного приступа. Перед смертью она оставляет сыну приказ раскопать свежую могилу, переодеть труп в её одежду и хранить его на втором этаже пустого дома. Постепенно Эд набирается смелости, его дом наполняется масками, черепами и другими частями тел умерших, а он решается на своё первое убийство.


Антология «Монстры» никогда не отличалась строгой точностью биографических деталей. В «Истории Эда Гина» Бреннан даёт волю воображению, комбинируя реальные и вымышленные события. В центре внимания создателей не столько реконструкция преступлений Эда Гина, сколько исследование феномена эксплуатации зла в американской культуре. Название «Монстры» теперь больше отражает всех, кто сделал из психически нестабильного Гина легенду, чем самого убийцу.


Сюжет показывает, как Эд подчиняется внутреннему голосу, обвиняющему женщин в греховности, перемежая это историями людей, вдохновлённых образом «высшего вампира Плейнфилда». Альфред Хичкок (Том Холландер) задумывает и снимает «Психо», между дублями тайно наблюдая за переодевающимися актрисами — эти сцены монтируются параллельно с наблюдением Гина за соседскими девушками. А Тоуб Хупер (Уилл Брилл), слушая по телевизору Доктрину Никсона, делится с единомышленниками концепцией «Техасской резни бензопилой» как реакции на всепроникающую ложь власти. Сериал, указывая на тех, кто эксплуатирует чужой страх, в итоге повторяет их путь.


На самом деле Эд Гин не был особенно жестоким убийцей, скорее одиноким и травмированным человеком, сломленным суровым воспитанием и отсутствием психологической поддержки. Чарли Ханнэм прекрасно передал хрупкость и внутреннюю напряжённость персонажа, а также его тихий, высокий голос. Однако благодаря выбору создателей ряда художественных элементов герой не кажется цельным. Он то появляется с бензопилой в лесу, напоминая Кожаного лица, то в костюме из человеческой кожи повторяет известный танец Буффало Билла из «Молчания ягнят», а порой даже, находясь в психиатрической лечебнице, консультирует ФБР по делу Теда Банди.


Размытая граница между фактом и вымыслом становится основой метанарратива «Истории Эда Гина», где Гин предстает одновременно простаком, маньяком и извращенцем — персонажем, оказавшим влияние на жанр хоррора, возможно, больше, чем любой другой серийный убийца. Подобный художественный приём Бреннана логичен с точки зрения концепции, но полностью теряет эффект, когда речь идёт о прямых сценах насилия. В такие моменты сериал скатывается в последовательность шокирующих эпизодов, напоминающих статьи жёлтой прессы, и смысл, который авторы пытались донести, теряется.


«Монстр: история Эда Гина» — явно не историческое исследование, а провокационная работа, призванная заставить зрителя задуматься, почему люди склонны превращать ужасы в развлечение. Но критикуя зрелищность насилия, сериал сам погружается в клише и визуальную эксплуатацию, запутываясь в собственных амбициях. «И всё же ты не можешь отвернуться», — кажется, говорит Эд Гин, глядя прямо в камеру, словно через призму «взгляда Кубрика».